Мировые проценты по долгу достигли небывалых высот, но не все страны одинаково уязвимы. Издание The Economist разбиралось, как ужесточение денежно-кредитной политики на глобальном уровне отразится на разных экономиках
После спокойных 2010-х, когда процентные ставки практически не менялись, инфляция вынудила чиновников из ЦБ действовать. И правда, политикам пришлось постараться. В первом квартале 2021 года процентные ставки в выборке из 58 богатых и развивающихся стран составляли в среднем 2.6%. К последнему кварталу 2022 года этот показатель подскочил до 7.1%. В то же время общий долг в этих странах достиг рекорда в $300 трлн, или 345% от их совокупного ВВП, по сравнению с $255 трлн или 320% ВВП до пандемии.
Чем больше долгов в мире, тем он чувствительнее к повышению ставок. Чтобы оценить совокупный эффект от кредитов и роста ставок, The Economist подсчитал расходы по процентам для компаний, домохозяйств и правительств в 58 странах. Вместе на эти экономики приходится более 90% от мирового ВВП. В 2021 году их расходы по процентам составили $10.4 трлн или 12% совокупного ВВП. К 2022 году они увеличились до невероятного размера в $13 трлн или 14.5% ВВП.
Расчеты основаны на некоторых предположениях. В реальном мире более высокие процентные ставки не приводят сразу к росту расходов на обслуживание долга, за исключением долгов с плавающей процентной ставкой, таких как многие банковские кредиты «овернайт». Срок погашения государственного долга, как правило, составляет от пяти до десяти лет. Компании и домохозяйства обычно берут более краткосрочные кредиты. Скорее всего, последствия повышения ставок будут наблюдаться в течение пяти лет для государственного долга и в течение двух лет для домохозяйств и компаний.
Чтобы спрогнозировать, что может произойти в ближайшие несколько лет, нужно сделать еще несколько предположений. В реальности заемщики сокращают долг в ответ на более высокие ставки, чтобы процентные платежи не вышли из-под контроля. Тем не менее, исследование Банка международных расчетов показало, что повышение ставок действительно увеличивает процентные платежи по долгу по отношению к доходу, т. е. сокращение доли заемных средств не позволяет полностью устранить более высокие затраты. Поэтому номинальные доходы растут в соответствии с прогнозами МВФ, а отношение долга к ВВП остается неизменным. Это предполагает ежегодный дефицит бюджета в размере 5% ВВП, что меньше, чем до Covid.
Если ставки пойдут по пути, учтенному в ценах на рынках гособлигаций, к 2027 году процентные ставки достигнут примерно 17% ВВП. А если рынки недооценивают масштабы ужесточения со стороны центральных банков? Один процентный пункт сверх показателей, учтенных рынками, увеличил бы расходы до 20% ВВП.
Расходы были бы огромными, но подобные прецеденты уже были. Расходы по процентам в США превышали 20% ВВП во время глобального финансового кризиса 2007–09 гг., экономического бума конца 1990-х гг. и последнего всплеска инфляции в 1980-х гг. Тем не менее, средние показатели расходов скрывали бы серьезные различия между отраслями и странами. Например, в Гане отношение долга к доходу превысило бы 6, а доходность государственных облигаций — 75%, что почти наверняка означало бы значительное сокращение государственных расходов.
Инфляция может немного облегчить бремя, увеличив номинальные налоговые поступления, доходы домохозяйств и прибыль корпораций. Доля мирового долга в ВВП снизилась с пикового значения на уровне 355% в 2021 году. Однако повышение процентных ставок нивелировало эти преимущества. Например, в Америке реальные ставки, измеряемые доходностью по пятилетним казначейским облигациям с защитой от инфляции, составляют 1.5% по сравнению со средним показателе 0.35% в 2019 году.
Источник: profinance.ru